Лисса удивленно выдохнула.

— Неслыханно. И Совет кланов допустил такое?

— Не совсем. Анксуэль настоял на своем и разорвал отношения со всеми кланами.

— Даже так? Интересно посмотреть на эту сказочную диву, ради которой эльф, разменявший не одно столетие, забылся настолько, что наплевал на Совет кланов.

— Не знаю как вам, смелая охотница за головами, а мне как раз предстоит не только полюбоваться на прекрасную Фредегонду во плоти, но и стать ее сестрой. Ведь это ее мой отец решил сделать женой Синуэссаэля в надежде посадить младшего сына правителем клана Золотого листа, а в перспективе объединить два клана.

— Ух ты! Эльфы практикуют многомужество, — обрадовалась я. — Приятное разнообразие. Обычно мужчины ратуют за гарем… Правда, сами содержать его не могут.

— Анксуэль не прожил и двух лет в браке, и его новоиспеченная супруга рано овдовела после несчастного случая на охоте. Ирония судьбы: один из лучших наездников упал с лошади и расшибся насмерть. Мало кто верит, что это действительно несчастный случай, но моего отца так просто не переубедить. Он вбил в свою голову, что лучше жены Синуэссаэлю не сыскать, да еще и в приданое целый клан… А я боюсь, что брата постигнет участь первого мужа Фредегонды, — девушка горестно всхлипнула, извлекла из рукава изящно вышитый платочек и промокнула глаза. — Словом, вы просто должны мне помочь… Нам надо украсть Синуэссаэля…

— Что?! — одновременно воскликнули мы, являя единодушие практически сплоченной команды. Просто мечта любого тренинга по тимбилдингу.

— Именно, — просияла Норандириэль. — Если мы его украдем — свадьба не состоится.

— Зато легко может состояться наша показательная казнь, — мрачно заметила Лисса.

— Почему казнь? Конечно, папа у меня строгий, но он не станет карать нас сурово за практически невинную шалость.

— Небольшая поправка. Разумеется, тебя он максимум выпорет хворостиной, а нас за покушение на особу королевской крови в лучшем случае посадит на кол.

— На кол? — опешила я и заерзала на стуле от такой неприятной перспективы. Игра игрой, но звучало все очень правдоподобно. — А можно мы не будем похищать принца… Или хотя бы потренируемся на каком-нибудь графе… Барон, кстати, тоже подойдет.

Но принцесса похищать барона отказалась наотрез. Подавай ей принца — и все тут. Пришлось согласиться на ее условия, тем более что взамен она обещала неограниченный доступ к личной библиотеке, в которой наверняка найдется способ вернуть меня обратно. Видимо, это в игре называлось именно так. Ладно, чего только не сделаешь, чтобы попасть наконец домой. Даже пойдешь людей воровать, пусть и понарошку.

— Ладно, — сладко потянулась Лисса. — Пора на боковую. Завтра всем рано вставать.

— Правильно. Нужно выехать пораньше… по холодку.

— Куда выехать? — тут же заинтересовалась охотница.

— В мой родной град.

Брюнетка тяжело и глубоко вздохнула.

— Не принимай близко к сердцу, эльфы — народ древний и относятся к перворожденным, но иногда я сильно задумываюсь, уж не деградируют ли они. Может, это долгожительство отрицательно сказывается на ваших умственных способностях? Скажи, милое дитя природы, куда ты собралась ехать? У тебя есть лошадь?

Открывшая было рот, дабы выразить свое возмущение по поводу резкой критики эльфийского народа, Норандириэль плотно сомкнула губы и смущенно перевела взгляд на столешницу. Лошади у нее не было. Единственный конь, на котором мы катались, сделал ноги и теперь гуляет по городу, как заправский турист. Я благоразумно промолчала, так как верхового животного тоже не имела.

— Полагаю, что нет, — спокойно резюмировала охотница. — Поэтому завтра утром мы пойдем покупать лошадей и сделаем закупки всего необходимого для похода.

Логика в этом была, и спорить никто не решился. Среди присутствующих охотница единственная оказалась готова к предстоящему предприятию хотя бы теоретически. Это радовало. Теперь у нас имелся крохотный шанс пережить приключение и выйти из него с честью.

— Кстати, — осторожно кашлянула я. — Ты так и не сказала, зачем тебе это нужно.

— В смысле? — нахмурилась Лисса.

— В смысле… Я хочу домой, и есть вероятность, что я туда попаду. А ты? Зачем тебе-то нужен весь этот бред?

Охотница мягко улыбнулась: ни дать ни взять — кошка, точно знающая, где хозяйка прячет крынку густой деревенской сметаны.

— Да так… надеюсь, что меня отблагодарят… Эльфы — народ щедрый на всякого рода награды…

«Главное, чтобы не посмертно», — подумала я, но вслух, понятное дело, это не сказала. Зачем нервировать собеседниц пессимистичными прогнозами. Мы расплатились за вкусный обед и потребовали у трактирщика три комнаты рядом.

ГЛАВА 5

Моя комната оказалась небольшой, чисто прибранной, со скромной обстановкой. Здесь были только кровать, стул, тяжелый сундук для вещей и ширма, за которой стояла большая деревянная бадья. Судя по лежащим на ее краешке мылу и мочалке, в ней полагалось смывать пыль дорог. Замечательно. Удобства просто потрясающие. Ни один король не может рассчитывать на подобную роскошь. Пришлось звать служанку, чтобы принять ванну, и заплатить ей два медяка за заполнение емкости горячей водой. Оказалось, я устала больше, чем думала, и, с трудом выбравшись из бадьи (кстати, лестница в ней не была предусмотрена, и стенки высотой в мой рост пришлось преодолевать своими силами; благо физическая подготовка позволяла, а то пришлось бы и заночевать в остывшей воде), я рухнула на кровать как подкошенная и уснула прямо в полотенце.

В крепкий, здоровый сон уставшей за день девушки посторонним назойливым звуком влились чьи-то противные завывания. Некоторое время я боролась с ними, отмахиваясь, как буренка от гнуса на залитом солнцем летнем лугу. Потом пыталась игнорировать, пребывая в сладкой полудреме, когда и не спишь уже, но и встать не получается. А после пришла полная уверенность в том, что, пока не задушу извращенца, уснуть не получится. Поэтому царство сна я покинула раздраженная и злая, как медленно закипающий чайник.

Как ни странно, голос униматься не собирался: гудел себе что-то басом, типа: «Пусти одинокое сердце погреться» — и при этом в такт словам бодро отстукивал в дверь, причем ногой. Ну надо же, как мужика разобрало… Прямо мартовский кот. Ладно, сейчас этот доморощенный поэт узнает, на что способна женщина, если ее разозлить.

Дверь я открыла с пинка, не слишком заморачиваясь по поводу одежды. В конце концов, на пляже народ видит гораздо больше, чем открывает широкое банное полотенце, да и материи на пошив самого скромного из купальников уходит в разы меньше. Заплывший жиром бородач выкатил на меня свои поросячьи глазки, подтянул штаны, выплеснув изрядную долю пива из кружки на собственный живот, и выдал удивленное:

— Оп-па! Рыжая!

Это окончательно вывело меня из себя.

— Слушай ты, козел безрогий! Заканчивай околачивать корявыми граблями чужую дверь, шустро втянул свой жуткий напиток и исчез за горизонтом.

Мужик, похоже, вообще не понял, о чем это я, просто хлопал на меня маленькими глазками.

— Значит, намеков мы не понимаем, — огорчилась я. — Последний раз по-хорошему предупреждаю. Второй раз бью по трупу! Уматывай, пока цел!

— Я? — вопросил он.

— Ну не я же, — резонно откликнулась я.

Свои слова пришлось подкреплять действиями, благо лестница на первый этаж была недалеко. Хороший тычок под ребра — и неудачливый поклонник, удивленно крякнув, помахал руками, как ветряная мельница — крыльями, вылил остатки пива на свою и без того неопрятную рубашку, с размаху хлопнулся на пятую точку и съехал вниз по лестнице, как малыш с горки. Замечательно. Теперь я точно поняла смысл выражения: «Спустить вниз с лестницы».

— Норандириэль, открой! Это я! — воззвала я к закрытой двери. Чтобы придать своему голосу весомости, пришлось стучать о деревянную преграду розовой пяткой.

Оказалось больно: с размаху по крепким доскам беззащитной конечностью…